День Победы в Иркутске: кружка пленного генерала Ляша из Кенигсберга, часы президента Рузвельта и папаха генерала Безбокова

"Комсомолка" проследила историю артефактов войны, ставших музейными экспонатами.

Фото: Юлия ПЫХАЛОВА

«Бьется в тесной печурке огонь, на поленьях смола, как слеза. И поет мне в землянке гармонь про улыбку твою и глаза», - все помнят эту замечательную песню Алексея Суркова, ставшую первой фронтовой лирической. В военные годы ее исполняли Леонид Утесов и Лидия Русланова, но немногие знают, что родилась песня в 9-й гвардейской комдива Афанасия Белобородова.

- К нам приехали журналисты из фронтовой газеты «Красноармейская правда». Привезли свежеотпечатанную фронтовую газету, в которой говорилось, что наша дивизия стала гвардейской! – вспоминал Афанасий Павлантьевич.

Но на войне праздника быть не может. С рассветом 10-я немецкая танковая дивизия атаковала оборону 258-го полка, в который как раз приехали журналисты.

- Под впечатлением пережитого за этот день я настрочил жене письмо, она жила тогда на Каме. В письме были шестнадцать стихотворных строк, - вспоминал Алексей Сурков.

Это были строки знаменитой «Землянки». В феврале 1942 года стихи на песню положил композитор Константин Листов. Сурков отдал свои стихи музыканту, даже не думая, что из них что-нибудь выйдет. Через неделю Листов под гитару уже исполнял песню.

Фото: Юлия ПЫХАЛОВА

В музее боевой славы при Доме офицеров Иркутска воссоздали ту самую землянку, о которой пели солдаты. На лавке - притихшая гармонь, рядом на гвоздике висит офицерская шинель, на столе - письмо, свернутое по-солдатски в треугольник. И почти каждый предмет хранит в себе историю. Взять, к примеру, гармошку. Когда-то «Землянку» на ней исполнял фронтовик Константин Никонович Рукосуев. В войну наш земляк командовал противотанковым орудием 536-го стрелкового полка 114-й Свирской стрелковой Краснознаменной дивизии. Ушел Константин Никонович, нет больше в Иркутске и боевого знамении 114-й стрелковой дивизии – сейчас оно хранится в Москве. Осталась только гармонь, с которой наш земляк прошел почти всю войну.

- В июле 1941-го нас перебросили в 114-ю дивизию, - вспоминал ветеран. - Только спрыгнули с поезда, а к нам подлетел офицер и громко спросил: «На гармошке кто-нибудь играет?» Как потом выяснилось, он страсть как любил музыку. - «Умею немножко», - ответил я. Вот так и определил он меня к себе - в артиллерийскую батарею. На складе мне выдали русскую двухрядку. Хорошая была гармонь, да только потерял ее в боях. Однако судьба подарила новую. Это было в 1942-м под Мурманском. Мы устроились на ночлег. Вышел я прогуляться и заметил поднявшегося из окопа человека, подхожу и вижу в его руках гармошку. Спрашиваю: «Земляк, где взял?» Оказалось в соседнем блиндаже, где разбили фрицев. Немецкая гармонь оказалась певучей. Пробежался я по кнопочкам, а солдат и говорит: «Да ты прям Теркин! Бери – твоя будет». Вот так с ней и прошел оставшуюся войну. Когда мы возвращались домой, комдив наказал хранить ее, как память о фронтовых товарищах.

КСТАТИ

В музее Боевой славы при Доме офицеров Иркутска хранятся экспонаты, чью историю мы не смогли проследить. Музей создавался в 1975 году руками фронтовиков, и все военные реликвии принадлежали когда-то ветеранам и их семьям. К сожалению, спустя годы многие данные не сохранились. Надеемся, что вместе с вами, дорогие читатели, мы сможем это выяснить.

Фото: Юлия ПЫХАЛОВА

Один из экспонатов – деревянная лакированная трость. По легенде, которую рассказали хранители музея, она принадлежала немецкому офицеру. Идя с огнем по городам Европы и нашей Родины, он вырезал на рукоятке трости их названия - Варшава, Париж, Минск, Ржев. Потом, уже в качестве трофея, она перешла в руки нашего солдата или офицера. Он так же, как и немец, отмечал на трости города и села, которые освободил.

Фото: Юлия ПЫХАЛОВА

Другой экспонат – именная пивная кружка генерала вермахта Отто фон Ляша. В 1945 году он служил комендантом в Кенигсберге. Город-крепость был хорошо укреплен и считался непреступным. До 9 апреля 1945 года. За четыре дня советские войска, несмотря на ожесточенное сопротивление немецкого гарнизона, взяли город. Фон Ляш подписал акт о капитуляции. Гитлер посчитал это предательством и заочно приговорил генерала и его семью к смертной казни. Кружка же Отто фон Ляша в качестве трофея досталась красноармейцу П.А. Саенко.

Фото: Юлия ПЫХАЛОВА

И, пожалуй, один из самых загадочных артефактов войны - наградные часы. Казалось бы, чего в них особенного? Старый потрепанный ремешок, потускневшее стекло на циферблате… Однако именно эти часы – подарок от президента США Франклина Делано Рузвельта. Вручили их И.А. Ковалю за подготовку кадров для фронта. Про историю этой награды сейчас можно только догадываться. Самое очевидное - предположить, что Коваль работал на Алсибе – воздушной трассе, соединяющей Сибирь и Аляску. Штаты поставляли в воюющую страну самолеты и гуманитарную помощь.