Роль легенды мирового футбола сыграл актер Александр Фокин.
Меч интереснее щита. Атака всегда выглядит эффектнее, чем защита. Поэтому, наверное, так трудно снимать фильм про вратаря, который никому не забивает голы, а только старается охранять ворота. Льву Яшину в свое время давали такие же прозвища, как героям комиксов: «Черная Пантера», «Черный Паук». Ну вот и попробуйте разместить действие фильма про Человека-паука, например, в прямоугольнике размером 7,32 х 2,44.
Самые успешные российские фильмы про спорт - «Легенда № 17» и «Движение вверх» - конечно же, были про нападение. В «Легенде» было особенно много эффектного: она начиналась со сцены с разъяренным испанским быком, а продолжалась минут через 15 эпизодом, где Валерий Харламов лазал по тросу, натянутому между заводскими трубами на огромной высоте. Экзотика, романтика, храбрость, потом бои на льду - и закадровая гибель благородного героя в 33 года. Но увы, к биографии Льва Ивановича Яшина, как ни напрягай фантазию, не подошьешь ни быков, ни трюков: он не был красавцем, вел самую обычную, скромную, тихую жизнь. Страдал от язвы желудка. Воспитывал двух дочерей.
Афиша фильма "Лев Яшин. Вратарь моей мечты".
И «Легенда», и «Движение вверх» были завязаны на одном необыкновенном матче, в финале которого происходило чудо (на этом чуде фильмы триумфально и заканчивались). У Яшина тоже был такой выдающийся матч, за которым следила вся страна - в июле 1960 года, когда советские футболисты в Париже стали чемпионами Европы. Но завершать этим фильм о Яшине никак нельзя: он потом играл еще долгие годы.
И что остается? Авторы «Льва Яшина» пошли путем наименьшего сопротивления и сняли дорогостоящий, уважительный, плавный биографический фильм. Авторы - это продюсер Олег Капанец и режиссер Василий Чигинский; когда-то они не прославились фильмом «Зеркальные войны: отражение первое» (рейтинг на «Кинопоиске» - 2,34 из 10), Капанец потом еще произвел фильм «Гагарин: первый в космосе» (сборы в прокате - чуть больше миллиона долларов при бюджете в семь миллионов). Неудачи их не остановили. Фильм «Лев Яшин. Вратарь моей мечты», на который Капанец и Чигинский потратили пять лет жизни, едва ли кто-то назовет катастрофой - но он сделан на среднем уровне сериала вроде «Анны Герман» или «Чкалова».
Вот молодой Яшин впервые становится в ворота московского «Динамо» - и пропускает мяч, нелепо столкнувшись у ворот с защитником. Какой-то крупный начальник орет «Чтоб я его на поле больше не видел!» Яшин решает уйти в хоккей, но его уговаривают вернуться в «Динамо». Хоп - и вот уже он в Париже на Чемпионате Европы под дождем не пропускает мячи югославов, СССР ликует, вернувшегося Яшина в аэропорту в буквальном смысле носят на руках. Но проходит пара лет - и на Чемпионате мира в Чили советская сборная проигрывает, в этом винят прежде всего вратаря; стены в его подъезде исписаны словом «Дырка», хулиганы бросают ему в окна кирпичи, а дворник, относившийся к Льву Ивановичу необыкновенно почтительно и мывший ему машину, насыпает на ту же машину семечки - чтобы их поели голуби и заодно обгадили автомобиль. Эта ситуация (взлет в Париже 1960-го, падение в Чили в 1962-м, и последующий взлет обратно) и составляет главную драму фильма: если «Лев Яшин» чему-то и способен научить молодежь, то равнодушию к славе и народной любви (народ любит своих кумиров только по праздникам).
Несомненно, сам Яшин отнесся к поражению в Чили чрезвычайно болезненно. Но кажется, что этот момент выцепили из его биографии и сделали ключевым от отчаяния - просто потому, что других драм не нашли. И размолвка Яшина с невестой Валентиной из-за того, что она в загсе усомнилась, брать ли его фамилию, превращается в драму на десять минут экранного времени лишь оттого, что других драм в мирной долгой супружеской жизни Льва Ивановича и Валентины Тимофеевны не обнаружилось.
Что касается самих игр - они не столь увлекательны, как баскетбольный матч в «Движении вверх», снятый столь виртуозно, что даже люди, далекие от баскетбола, смотрели на экран как завороженные. Футбола в фильме много, но весь он выглядит какой-то обязаловкой; ну, и еще раз - это кино не про то, как мячи гоняют, а про то, как их ловят.
Впрочем, когда поле тонет в дожде и темноте, как на Чемпионате Европы - это красиво. Когда Яшин - «великий вратарь великой страны» - появляется на великих стадионах, воссозданных во всей помпезности на компьютере, это впечатляет. Когда сборная скидывается в Париже Яшину на покупку шубки для жены, когда постаревший вратарь незадолго до смерти приезжает на пустой промерзший стадион «Динамо» - это трогательно. И все же человеку, от футбола далекому, будет трудно понять: к кому относятся слова «моей мечты» в названии. И почему все-таки, черт побери, герой этой картины считается величайшим вратарем в истории футбола.
Конечно, все можно было сделать: и передать зрителям чудовищное напряжение игроков, и объяснить языком кино, а не на словах, в чем состоял исключительный талант Яшина, и сделать человека в воротах таким супергероем, что все 300 спартанцев ему бы обзавидовались. Но для этого нужны были талант и страсть, а не просто желание соорудить двухчасовой проект из серии «Жизнь замечательных людей».
ТАКЖЕ В ПРОКАТЕ
«Большая поэзия»
Это второй фильм Александра Лунгина, и фамилию своего знаменитого отца Александр Павлович не срамит, а вовсе наоборот: «Большая поэзия» получила на минувшем «Кинотавре» призы за лучшую режиссуру и лучшую работу актера. Актера зовут Александр Кузнецов, и он в ближайшие пару лет, если ничего не случится, должен стать одним из ведущих в стране, поправ и Данилу Козловского, и Александра Петрова.
Это история про двух инкассаторов, Виктора и Леху. Оба они — ветераны войны в Донбассе, и оба — поэты; один талантливый, другой, мягко говоря, не очень. Живут они в Некрасовке — спальном районе Москвы, о котором жители Садового кольца имеют самое смутное представление (и который, в общем-то, так же далек от каких-нибудь Патриков, как Рязань или Иркутск). Развлекаются вместе с соседями-гастарбайтерами зрелищем петушиных боев. Леха (импульсивный неудачник, задолжавший устроителю этих боев кучу денег) превращает свои переживания в рэпчик, который Виктор выдает за свое стихотворение — и с которым едва не становится знаменитостью.
Из этой завязки при желании можно было бы сделать комедию — и, как рассказывает Лунгин, изначально сценарий был довольно веселым. По пути к экрану (а путь занял десять лет) концепция радикально изменилась: сейчас «Большая поэзия» - суровая мужская драма, заставляющая вспомнить то балабановского «Брата», то бусловского «Бумера», а то и вовсе «Таксиста» Скорсезе. Теперь герой Александра Кузнецова — человек войны, пытающийся найти себя в мирной жизни. Ничего не получается. Поэзия могла бы стать для него выходом, но он не дружит со словами. Свою личную большую поэзию он отыщет в действиях — преступных, но очень впечатляющих.